Мих. Лифшиц
Два письма М.А.Лифшица
Вопросы литературы. 1986. № 3. С. 273-275 (публикация Г.Шурмака).
В 50-е годы, учительствуя на одной из шахт Ворошиловградской области, я заинтересовался проблемой происхождения искусства и его судьбой при коммунизме, в связи с чем написал статью. За отправную точку в своих рассуждениях я взял мысль, неоднократно высказанную Марксом и Энгельсом: искусство, «художественное производство как таковое», появилось в условиях разделения материального и духовного труда, вместе с возникновением классов. Кроме того, в статье содержались ссылки на книгу Петра Ефименко «Первобытное общество» (М. 1953). Например, тот факт, что наскальные картины первобытных людей были не чем иным, как необходимейшей составной частью их производственной деятельности — охоты,— убедительно, на мой взгляд, подкреплял тезис классиков марксизма. Гармонически развитый человек будущего, представлялось мне далее, неизбежно придет к некоему новому своеобразному синтетическому познанию мира, свойственному науке и искусству. С преодолением абстрактной вражды между духом и чувством, между научным и художественным способом освоения действительности отпадет, следовательно, и необходимость в искусстве, которое попросту выйдет в жизнь. Таково вкратце содержание статьи, отосланной в 1958 году в журнал «Вопросы философии». Редакция статью не напечатала, посчитав, что тема, поднятая в ней, не решена. Тогда я обратился к М. А. Лифшицу с просьбой разъяснить вопросы, занимавшие меня. Михаил Александрович, несмотря на занятость, счел возможным ответить мне. Как мне представляется, его письма, публикуемые ниже, носят не только личный характер, но имеют определенный интерес и для характеристики взглядов ученого по кардинальным вопросам эстетики. Впрочем, не только системы взглядов, но и движения чувств, от которых тоже не свободен всякий настоящий ученый. Читатель этих материалов, вероятно, без труда ощутит ту легкую грусть, пробивающуюся сквозь обычную ироническую форму, с которой Лифшиц говорит о своих оппонентах-вульгаризаторах, не забывающих «заботиться» о том, чтобы его не спутали с догматиками.
«Март 1959 г.
Глубокоуважаемый тов. Шурмак!
Как видно из Вашего письма, Вы человек сравнительно молодой. Имея за спиной такое преимущество, не стоит огорчаться по поводу того, что Вашу рукопись не напечатали. Вы напишете еще много такого, что подойдет для печати по внешним условиям и по самому СУЩЕСТВУ дела. Ибо, не скрою от Вас, некоторые стороны Вашей статьи и меня настроили не в пользу ее напечатания.
Правильное ее содержание есть, собственно говоря, популярная лекция, составленная по таким материалам, как книга Ефименко. Ведь Вы беретесь за одну из самых сложных тем истории культуры. Я старше Вас и, вероятно, больше читал разных авторов, иностранных и отечественных, но я все же не считаю себя в данный момент готовым к решению этого вопроса.
Что касается самостоятельной мысли, которая содержится в Вашей статье, то она, правда, заключает в себе зерно истины, но в такой форме, что истина превращается в односторонность. Разумеется, искусство, как и всякая идеология, приобретает в классовом обществе отчужденный характер,— это верно. Однако само по себе искусство компрометируется этим не более, чем грамматика — педантством или вертикальная статура человека — спесивой походкой аристократов. Только на почве классового общества искусство приобретает подлинно артистический характер, а содержанием его становится духовная жизнь человечества в широком смысле слова. Как преподаватель школы, Вы, вероятно, помните, что Белинский писал о «дворянском принципе» у Пушкина. Это — ограниченная сторона великого поэта, но не будь этой ограниченной стороны — не было бы и его достоинства. В своем взгляде на классовый характер искусств, Вы немного сползаете с позиций Маркса и Энгельса на позицию Лафарга, которая значительно ниже и заслуживает критики.
Не следует также превращать коммунистическое общество в какой-то Абсолют, в котором сливается в безусловном единстве всё и все кошки серы. Слияние искусства и науки было провозглашено еще Шеллингом более ста лет назад. На самом же деле, как бы ни сближались друг с другом искусство и научное мышление — это сближение происходит, Вы правы — обе формы нашего сознания всегда останутся самостоятельными. Маркс первый терпеть не мог смешения науки с беллетристикой. В двадцатых годах нашего века об уходе искусства в прошлое и слиянии его с наукой уже писали авторы ЛЕФа, но все это — праздные схемы; не стоит Вам предаваться таким фантазиям, давно и справедливо отвергнутым.
Пусть Вас не огорчают мои слова. Без опыта ошибок и неудач литературная деятельность начаться не может. Если хотите писать — берите более конкретные и менее всеобъемлющие темы.
Благодарю Вас за добрые слова о моих статьях и за критику. Как Вы понимаете, автор не создает сам все условия, при которых он может решать ту или другую задачу. Вы боитесь, что меня спутают с теми, кто под именем борьбы против ревизионизма понимает не защиту идей Маркса и Ленина, а что-то совсем другое... Я не боюсь этого, не спутают. Они сами позаботятся об этом, как заботились об этом раньше.
С товарищеским приветом
М. Лифшиц», «19 мая 59 г.
Дорогой товарищ Шурмак!
Извините, пожалуйста, что я так долго не отвечал Вам. Во-первых, наше время плохо приспособлено для переписки на теоретические темы, особенно для лиц старше пятидесяти лет и притом живущих в Москве. Во-вторых, за это время я переехал на новую квартиру, письмо Ваше затерялось, и только недавно я, с некоторыми угрызениями совести, снова его обнаружил. Что мне сказать Вам в прибавление к тому, что уже сказано? Когда теоретическая идея вызывает внутренний подъем, даже фанатизм, как это имеет в Вашем случае, охлаждать другого человека, читать ему нотации неприятно. Особенно потому, что вокруг так много людей, равнодушных ко всякой теории, произносящих святые слова без всякого убеждения и чувства. Но это — сентиментальная сторона дела, но по существу Вы все же не правы. Ваше письмо это лучше всего доказывает.
С того времени, как из Института Маркса и Энгельса, созданного Рязановым, по всему миру распространилось знание более ранних, открыто гуманистических произведений Маркса, за этот материал ухватились всякие промышленники философии и социализма. Вам следует иметь в виду, что в своем научном развитии Маркс иногда менял свои формулы на лучшие.
Ваши теоретические доводы меня не убедили. Вы, кажется, опасаетесь, что человеческим отношениям не хватит конкретно-ограниченного содержания и людям не о чем будет больше писать (они станут как боги). Не беспокойтесь, этого всегда будет достаточно. По дороге к тем временам, когда, по Вашему мнению, нам останется только штурмовать Космос, нужно еще решить задачу Конфуция: «Если ты хочешь навести порядок в Космосе, наведи его сначала в своем уезде; если ты хочешь навести порядок в своем уезде, наведи его сначала в своей семье...»
Тут еще, как говорится, предстоит большая работа. Надеюсь принять в ней участие вместе с Вами.
М. Лифшиц».
Публикация Г. ШУРМАКА.